Род превыше всего. Черногорские кланы   
Горячев И.
Современные кланы // http://www.famclan.ru/chern/index.htm
--------------------------------------------------------------------------------

В течение 500 лет небольшой народ - черногорцы сумел отстоять свою самостоятельность, сохранить свою идентичность и, хотя в течение этого времени его на картах и в описаниях причисляли к турецким подданным, но на самом деле он всегда сохранял полную от них независимость. Во многом, это связно с тем, что среди всех сербов именно у этих горцев родолюбие стоит на первом месте, для них оно превыше всего.

Структура черногорского общества

Основой черногорского общества являются кланы. Клан имеет не только родовое, но и территориальное значение, хотя везде крепко держится братство (дружство) и род, составляющие основную единицу клана и являющиеся главными факторами в народной жизни, семейной и общественной. Клан Васоевичей сохранил в чистом виде кланово-родовую структуру, в конце XIX века в составе клана были только состоящие в родстве друг с другом фамилии.

Клан делится на братства (по сербски - дружство). Братства, в отличие от клана в целом, объединяют только кровных родичей, поэтому братство может расти и распадаться на несколько новых братств. В братстве не может быть слияния с чуждым элементом. Братства, в свою очередь, делятся на отдельные роды или узкие братства. У Васоевичей существует специальный термин: "трбух", что в переводе означает "живот", "утроба", "чрево". Мелкие роды или трбушчичи состоят из 2 - 4 домов. Трбух же распадается на семьи (породица, фамилиа) или дома.

Главным признаком единства клана является празднование Крестной Славы. К примеру, существует предание о родстве трех кланов: Озриничей, Пиперов и Васоевичей. Оно базируется на легенде, согласно которой родоначальниками этих кланов были три брата: Озро, Пипо и Васо. Единственным символом их родства является общая Крестная Слава - Св. Архангела Михаила. Вследствие осознания родства браки внутри клана не заключаются. И еще одним важным элементом кланового единства является не отчуждаемость входящей в границы клана земли, и вообще недвижимого имущества. Этот древний обычай был прописан в Законнике князя Даниила 1855 г. и подтвержден Имущественным Законником Черногории от 1888 г. В этих же законниках обосновывается еще одна древняя правовая норма, гласящая: "недвижимым имуществом в Черногории может владеть только черногорец".

Подобная структура существовала и у других славян. К примеру, в Польше еще в XV в. вся шляхта делилась на множество родовых союзов - военных братств. Аналогом Крестной Славы был герб. Родство также было не только кровное, но и символическое, существовало так называемое "принятие в герб", после которого шляхтич считался родней всему остальному братству.

Естественно, в XX веке клановые, родовые связи ослабли, но не исчезли! До сих пор все внутренние взаимоотношения определяются клановостью и принадлежностью к роду.

Большинство современных черногорцев - потомки тех сербов, которые бежали в неприступные скалы от турецкого владычества. Основная часть переселилась в Черногорию в XV в., но миграция, значительно уменьшившись со временем, все же не прекращалась. Пришедшие ранее в Черногорию, называли вновь прибывших доселенцами. При этом состав прибывающего сербства был очень разнородным. Различия проявлялись в диалекте и этнографических особенностях, которые сформировались ранее, в предыдущем ареале обитания, который пришлось покинуть. К примеру, клан Цеклин распадается на не родственных между собою горняков и дольняков ("верхних" и "нижних"); также в среде его есть фамилии совершенно инородного происхождения. Был среди доселенцев и значительный несербский элемент, в основном албанский, но возобладала, однозначно, сербская кровь. Существовал и один сербский клан мусульманского вероисповедания - клан Мрковичей, но авторы конца XIX в. сообщали, что у них "есть настроение перейти в Православие". Неизвестно, поменял ли в конце концов этот клан Ислам на Православие. После Русско-Турецкой войны 1877-78 гг. население Черногории составляло около 150 тыс. человек. Мусульман среди них было около трех тысяч человек.

Даже после того, как кланы подчинились власти единого князя в середине XIX в. их влияние не упало. Князь прислушивался к мнению своего народа, при этом регулярно с ним общался напрямую: "Иногда он (князь) останавливается под тенью одного из весьма немногих дерев, растущих в Цетинье и носящего название "дерева правосудия" или садится на выступ скалы, чтобы поговорить со своими земляками. Черногорцы окружают его большим полукругом, смиренно обнажая голову, и вслед затем начинается самый оживленный разговор".

Дух и характер черногорцев

Каждый клан в чем-то оригинален. Каждый черногорец может назвать специфические особенности своего клана. В основном, все они касаются ратного дела, это и неудивительно, учитывая интенсивность войн, которые вели черногорцы на протяжении веков. Какой то клан знаменит умением вести боевые действия на равнине, другие своей безумной храбростью, третьи - стойкостью в обороне.

Черногорцы, сознавая свою численную слабость, прилагали неимоверные усилия, чтобы удержаться в неприступных скалах, и, всякий раз, когда начиналось нашествие общего врага - турок, они тотчас же забывали и прекращали свои внутренние распри и постоянные междоусобия, которые постоянно терзали черногорцев. До начала XIX в. почти не было двух родов, или деревень, которые бы не конфликтовали. Вот что пишет об этом барон Каульбарс в своем полевом дневнике, изданном в Санкт-Петербурге в 1881 г.: "Дело всегда начиналось из-за каких-нибудь пустяков - переходило в кровавую месть двух семейств и в конце концов кончалось открытою войною между двумя или несколькими родами, длившуюся иногда целые десятки лет. Но как только в дело вмешивались турки, то все тотчас же мирились и дружно отражали ненавистного врага".

Буквально все, побывавшие в Черногории, отмечали высокое народное самосознание, гордость, связанную с весьма высокими понятиями о личной чести и необыкновенную честность во всех общественных и личных начинаниях. Тот же Каульбарс писал: "Воинственный дух и высокое понятие о личной чести развили в народе и замечательную честность: явная, злонамеренная ложь, клевета и, в особенности, грубое воровство здесь почти неизвестны". Одним из самых страшных наказаний для черногорца было воспрещение носить оружие или же отнятие знака на шапке, обозначающее его чин. В разговоре, даже молодых людей, черногорцы тщательно избегают какой бы то ни было непристойной темы, этим они всегда резко отличались от представителей самой "цивилизованной" европейской молодежи: "чувства самого щепетильного стыда развиты в них в самой высокой степени".

И еще одно интересное наблюдение, также напрямую связанное с понятием чести: "Черногорец охотно пьет и в этом отношении выдерживает весьма много; но он твердо знает свою меру. Показаться в пьяном виде, кому бы то ни было, понятия о чести ему не позволяют".

Уникально отношение черногорцев к России и русским. Две страны удалены друг от друга на тысячи километров, а контакты смогли стать настолько близкими, что о них слагали легенды. Россия добровольно взяла на себя роль защитницы черногорского народа, а Черногория никогда не сворачивала с пути, параметры которого были определены такими понятиями, как честь, достоинство, верность, братство.

Для черногорцев не существовало проблемы, к какой стране обращаться за помощью. Они воспринимали Россию как естественного союзника. Здесь большую роль играли общая вера, схожесть языка и культуры, общие противники. Борьба за свободу и союз с "Маjком Русиjом" (Матерью-Русью) для черногорцев были святыми понятиями, делом чести. В Черногории сложился культ России: черногорцы признавали над собой "только Бога и Царя Русского", а их любовь к России была чиста, безмерна и искренна.

Даже тогда, когда Россия оставляла Черногорию, да и всех сербов, на произвол судьбы, например в 90-е годы прошлого - XX века, черногорцы всегда старались найти объяснение такой позиции России, не теряли веру в ее покровительство и продолжали испытывать нежные чувства к ней.

Черногорцы и война

Черногорцы издавна - бесстрашные воины. Они никогда не оставляли на поле боя своих раненых. И типографский шрифт переливался в пули именно в Черногории. По сообщениям дипломата и ученого Е.П.Ковалевского, в середине XIX в. каждый месяц черногорцы 6 - 7 раз сталкивались с турками, причем 2/5 населения погибало на поле боя и 1/5 умирала от ран.

Вот как описывал армейскую структуру черногорцев наш соотечественник, побывавший на Балканах во время войны с Турцией 1877-1878 гг.: "Человеку мало знакомому с черногорскою жизнью с первого же раза бросалась в глаза своеобразная группировка батальонов на отдельные кружки, из которых одни были больше, другие меньше. Попадались кружки в два или три человека. Деление это однако имело своею основою сепаративное начало их бытовой стороны. Всякий кружок составлял дружство (братство), то есть членов одной фамилии (рода) - ближайших и дальних родственников. Группа фамилий образовывала клан, а несколько кланов - нахию (округ).

В тех случаях, когда они (члены братства) погибали, и оставались бобыли, они старались себе найти таких же; за отсутствием же присоединялись к малочисленной фамилии.

Дружство (братство), как для боевого, так и мирного черногорца, имеет громадное значение. Ранен он, - дружство его вытащит и доставит в относительно безопасное место. Голоден - поделится с ним хлебом и водою, доставит ему кров и т.д."

Черногорская армия всегда формировалась в соответствии с клановым принципом. Кланы формировали батальоны по братствам. Только в конце XIX в. этот принцип перестали соблюдать в городах. Но, учитывая, что даже сейчас сельское население в Черногории составляет до 70%, можно говорить о клановом принципе построения армии. "Черногорию можно характеризовать как страну с военно-патриархальным управлением" - эти слова исследователя XIX в. вполне адекватно выражают сущность Черногории и сегодня.

Надо сказать, что подобное явление с незначительными изменениями существует и сейчас. Именно благодаря этому феномену черногорская армия во все времена не знала поражений, ее боевой дух поражал противников. В ходе войны 1992 - 1995 гг. в Боснии черногорцы неизменно сражались в элитных подразделениях, их отменные боевые качества отмечали все те, кто знал жизнь Армии Республики Сербской не понаслышке. При этом, черногорцы всегда держались немного обособленно, своими небольшими группками. Русские добровольцы, участвовавшие в войне в Боснии отзывались о черногорцах, как о наиболее мужественных, умелых, бесстрашных сербских воинах.

Сравним южнославянские реалии с нашей действительностью. Вот что писало "Независимое Военное Обозрение" в мае 1998 года: "Не "деды" теперь правят бал. Формируются крупные земляческие группы: одни - с целью господства, другие - для защиты от "господ". Как правило, представители северокавказских народов в основном "господствуют". Другие - башкиры, буряты, калмыки - защищаются. Славянских группировок не зафиксировано. Земляческие группы, проходящие службу вблизи постоянных мест проживания, сохраняют связи с местными криминогенными структурами, которые используют для морального и физического давления на сослуживцев, в том числе на офицеров".

Православие и Черногорцы

Огромную роль в жизни Черногории играла и продолжает играть Православная церковь. Каждое братство имеет свой собственный храм, который посещают принадлежащие только к одному братству прихожане.

Черногорское духовенство никогда не было исключительно служителями алтаря и исполнителями треб, они являлись в глазах народа вождями, как умные люди которые много знают и во многом могут дать хороший совет и научить.

Они принимали участие в управлении и в войне, из их среды часто выходили воеводы - военные руководители кланов. Петр Хайдукович - священник из Подгори, в 1806 г. во время войны первым высадился на вражеский корабль и захватил его. В 1832 г. он участвовал в деле в Зете вместе с графом Иваном Вукотичем, от которого получил крест с надписью "За витешку виерност". Он первым из священства стал носить бороду, длинные волосы и священническое одеяние, и в мирное время никогда не носил оружия. До него, а очень многие священники и значительно позднее, были неотличимы от обычных черногорцев, даже оружие всегда было у них при себе, как и у остальных черногорцев - прирожденных воинов. А в конце XIX в. священник Илия Пламенац даже был военным министром Черногории.

В Далмации - области наиболее близкой Черногории, как территориально, так и духовно, во время Второй мировой войны существовала четническая Динарская дивизия. Создал и возглавил ее православный священник Момчило Джуич. Четыре года дивизия громила немецкие оккупационные части, хорватов - усташей, мусульман. В 1945 г. Динарская дивизия была единственным подразделением, которому удалось спастись от выдачи коммунистическим партизанам Тито. Динарской дивизии удалось договориться с Италией и оккупационными властями "союзников", и уйти туда. Там они сложили оружие и рассеялись по всему миру, при этом не теряя связи друг с другом! Остальные четники, во главе с генералом Дражей Михайловичем, были выданы "союзниками" на расправу коммунистам.

Черногорцы сегодня

Преданность традициям - одна из характернейших черт черногорцев. Даже в современном черногорском обществе существует клановость, а следовательно и готовность прийти на помощь. Долгие годы кланы как одна из форм организации общества оставались в тени и упоминались разве что в энциклопедиях, да в эпосе. И все же черногорцы никогда не забывали, кто к какому клану принадлежит. Когда в августе 1999 г. президент Черногории Мило Джуканович обнародовал свой план по пересмотру отношений Сербии и Черногории, составляющих Югославию, представители многочисленных кланов стали собираться на сходы. На собрании клана Ровче в городе Междуречье было заявлено, что призывы к выходу Черногории из состава Югославии для членов клана Ровче равносильны призыву взяться за оружие. "Если Черногория отделиться от Сербии, клан Ровче выйдет из состава Черногории", - заявили представители клана.

Спустя две недели подобные сходы стали обычным явлением. Васоевичи объявили, что никогда не согласятся на отделение Черногории, но если это все же случится, то клан останется в составе Сербии. Кланы Ушкочей и Дробнячей - среди членов этого клана аж целых два "военных преступника" - доктор Радован Караджич и Веселин Сливанчанин, поклялись, что приложат все свои силы, знания, мужество и решительность ради сохранения Югославии. Представители клана Чечаней заявили, что "ни за что не поступятся ни своей национальной принадлежностью, ни гражданством, ни национальным духом, ни честью и достоинством и уж точно не пожертвуют всем этим ради американской муки и итальянских спагетти".

В собраниях представителей кланов принимали участие от нескольких сотен до нескольких тысяч человек. Нередко до места очередного сбора члены кланов добирались на автобусах, предоставленных дружественной Слободану Милошевичу Социалистической Народной Партии Черногории. Уже в сентябре сепаратист Джуканович заявил: "Милошевичу не остается ничего иного, кроме как попытаться расчленить Черногорию и использовать племенные сборища для расшатывания мира и спокойствия в обществе". Уважение президента к своему народу сквозит в каждом слове- Клан Пиперов показал Джукановичу, что не допустит раскола единого сербского народа, заявив, что в случае "изменения статуса Черногории вопреки воле народа" клан пересмотрит свое решение о вхождении в состав Черногории от 1796 г. Клан осудил активное участие черногорского руководства в осуществлении планов США по развалу Югославии.

Джуканович и Ко знали, что осуждение черногорцев не просто пустые заявления, черногорцы люди слова и в случае необходимости они могут проявить твердость и решительность, народ, в котором многие столетия двое из троих мужчин погибали в бою не побоится снова взять в руки оружие.

Сознание единокровия налагает на черногорца главную его обязанность: поддерживать своего перед другими, при каких бы то обстоятельствах ни было, даже если он и не прав, и мстить за него точно также - не руководствуясь никакими соображениями о праве и правде.

:/   сегодня многое меняется, особенно в глазах русских:

Еще раз о "Балкансом менталитете"  http://www.montenegro-notes.ru/mentalit … 8080846890

Основные особенности местной жизни – неопределенность планов и удивительная легкость.

Есть два разных способа организации своих действий:

Мы - ставим цели, строим планы, пытаемся привязать наши мероприятия ко времени и достигать свои цели в конкретные сроки. Мы часто похожи на бульдозер, который гребет перед собой кучу событий, обстоятельств, контактов и пытается приехать в конечную точку маршрута в заранее оговоренное время. Главное, чтобы мощности хватило.

Для местных жителей  характерны «действия по случаю». Например, отдать, передать что-нибудь родственнику при встрече. И, надо признать, что их действия часто оказываются очень эффективными по критерию затраты/результат. Но только в очень индивидуалистическом варианте. У них  «Я» - всегда безусловный приоритет. (т.е. с любовью к себе – все в порядке). Одним из результатов такого подхода является то, что договориться с ними по времени можно только в крайних случаях, например, при заказе такси в аэропорт. (Такси всегда приходило вовремя – видимо, спасало то, что выезжал в 4 утра по местному времени и таксису был обещан штатный «курортный» гонорар – 50 евро, но некоторый мандраж всегда присутствовал).

Вместо обычной для нас договоренности типа «завтра в 10 едем искать участок для дома» получается «Завтра созвонимся, и, если я буду свободен, поедем искать участок». В итоге я нахожусь в подвешенном состоянии и не могу нормально спланировать свой день. А для них – это норма. Просто они так, как мы, не планируют. Мне лично вести дела в таких условиях очень дискомфортно –  вязнешь в этих неопределенностях. И это одна из причин, по которой с ними не хочется работать вместе. Если вы затеяли какое-то дело и вам нужен здесь персонал, то, в идеале, он весь должен быть наш, российский. Это не отменяет возможности найма кого-то из местных жителей на простую, понятную и формализуемую работу, с понятным результатом, например найма местного рабочего плиточника на стройку. Но управлять строительством, закупать материалы, принимать работу и платить деньги, безусловно,  должен наш человек.

Такая метода «планирования», дополненная огромной любовью к себе и необязательностью – делает слаженные командные действия на одну общую цель среди местных жителей или с их участием невозможным. По крайней мере, мне такие случаи неизвестны и я не могу себе этого представить.

Имейте в виду, что даже если вы смогли договориться с местным человеком о встрече в конкретное время, это практически ничего означает. Опоздание вашего визави на полчаса или час даже не приведет к извинению – это им просто непонятно. «Ну, встретил по дороге приятеля, и поговорить просто надо – накопились мелкие вопросы. Но они – мои, личные, а то, что ты немного подождешь – так это же ничего страшного». Вот такие у них мысли. Совершенно нормальной для них является ситуация, когда человек не только не является на встречу и не предупреждает об этом, но еще и пытается от вас скрыться, особенно, если он вам что-то должен, что может использовать сам (деньги, документы, результаты проделанной работы и т.д.).

В нашем понимании наем человека на работу с выплатой приличной фиксированной зарплаты подразумевает элементы сотрудничества: при возникновении неоговоренной задачи и нештатной ситуации вы ожидаете, по крайней мере, информации об этом, и хотя бы минимальных действий в ваших интересах. А местные считают иначе – если он пришел на работу – вы уже ему должны заплатить, за сам факт прихода. А что поработать не удалось – так это не важно, и не его проблемы. И требуют своих «прав» очень активно. А из аргументов лучше всего понимают силу.

И еще одно наблюдение: мне кажется, что c нечерногорцами, например, с беженцами из Сербии, Хорватии или Македонии нам иметь дело проще. И если уж вам приходится нанимать местный персонал, но надо обращать внимание в первую очередь на них.

Любовь к себе, обещания и индивидуализм

Во время моей летней работы здесь прошел слух, что «русская мафия» совершила два страшных преступления: где-то на севере Черногории были вырезаны две семьи по очень похожим причинам: они взяли у русских большие деньги (суммы измерялись в миллионах евро)  на открытие,  в одном случае, торгового центра, в другом – еще какого-то предприятия. Деньги потратили и ничего не сделали. В обоих случаях общественное мнение винило «русскую мафию», а поступки местных рассматривались в порядке вещей. Ни тени осуждения. Хотя у этого эпизода есть и позитивные моменты – на какое-то время они стали нас немного бояться, что мне лично помогло выйти из одной из конфликтных ситуаций по бизнесу.

Общий итог этой части – нам с местными жителями работать вместе  нельзя. У них просто отсутствует наше понятие «работать вместе», которое предполагает наличие общих целей, ради которых можно поступиться чем-то личным. Командная работа на общий результат им неизвестна как класс - они слишком себя любят для такой работы. Единственное, ради чего они готовы чем-то жертвовать – это деньги. Причем, понятные деньги, себе лично и быстро.

У них можно купить что-нибудь, даже можно что-нибудь заказать. Но ни  в коем случае нельзя давать деньги в долг и платить ощутимые авансы. (Заказываете автомобиль – аванс не более 100-200 евро, и т.д.). Мне даже кажется, что десяток-другой наших «русских» людей, работая  в команде, могут  «поставить на уши» всю эту страну.

Знаю пример, когда адвокат (!!!), получив деньги на оформление участка и регистрацию построенного дома, просто ничего не сделал и забрал их себе, и получить обратно их не удалось. («Зачем делать, когда можно не делать, а деньги – в кармане»). Поэтому любые серьезные договоренности с местными жителями надо фиксировать на бумаге, и регистрировать эти бумаги в суде. Это дает шанс отстоять свои интересы, хотя это будет очень непросто.

Еще одно замечание на эту тему: они готовы потратить большие усилия, чтобы придумать, как получить деньги себе лично и быстро. На перспективу, как правило, совсем не думают. Поэтому лучше украсть сейчас 1000 евро, чем получать год по 250 евро в месяц, даже если итоговые усилия в обоих случаях одинаковы.

Обещания здесь даются очень легко, а выполняются – «по случаю», как фишка ляжет.

Конфиденциальность

Черногорцы – народ горный, плотность населения здесь всегда была низкая,  и добраться от одного горного села до другого всегда было большой работой. Поэтому при встрече двух знакомых каждый пересказывает другому все известные ему новости, и наоборот. Раньше у них был такой способ информировать окружающих, вместо радио и газет. Сейчас эта привычка тоже сохранилась, причем мужчинам она свойственна не меньше, чем женщинам. Это норма жизни. Поэтому, если вы расскажете кому-нибудь из местных о своих действиях или планах – то очень быстро об этом узнают все. Это может как помешать вам, так и помочь.

В этом смысле меня умиляют серьезные разговоры наших соотечественников в кафе или ресторане. И соседи, и персонал понимают по-русски очень неплохо, особенно если вы говорите медленно. Просто не всегда это показывают. Поэтому здесь серьезные разговоры необходимо вести или в офисе, или дома, а не в ресторане. Если вы обсуждаете что-то важное и не предназначенное для широкой публикации – то местных присутствовать не должно. Никого.

Скорее всего, из этих правил есть исключения. Но они, на мой взгляд, измеряются долями процента.

                                                                                                                                                        Владимир Моисеев.

Отрывок из  статьи
"Черногория. Страна, где в нас верят."
Виктория РЕПНИНА
17.04.2006

"Черногория в принципе страна очень уютная и гостеприимная, а после нервной сутолоки в Домодедово (уж если кто не любит наших туристов, так это свои, родные работники таможни) ощущаешь это как-то особенно ярко. Причем буквально с первого шага по местной земле. Международные аэропорты во всех странах мира - как однояйцевые близнецы, но аэропорт Тиват, второй по величине в Черногории, на них совершенно не похож. Его узкая взлетно-посадочная полоса, зажатая между горами с одной стороны и морем с другой, как будто предназначена не для огромных пассажирских лайнеров, но для кукурузников, облетающих окрестные поля. А добродушные, ухмыляющиеся в усы дядьки словно по ошибке наряжены в костюмы таможенников - их неспешности куда больше бы подошла роль виноградарей или, скажем, рыболовов.

Степенная обстоятельность и неторопливость, частенько граничащие с ленью, - основные черты национального характера. Человек рождается усталым и живет, чтобы отдыхать, - вот первая и наиглавнейшая заповедь каждого настоящего черногорца. Потому и сервис здесь предельно ненавязчив. Вам никто ничего не впаривает, не втюхивает, не тыкает в нос сувениры. Официант не бежит сломя голову на первый ваш зов, владелец лодочной станции спит до полудня, и даже продавец вареной кукурузы на пляже как будто не торопится распродать побыстрее свой товар. Здесь вообще никто никуда не торопится. Это, впрочем, неудивительно: подобной красоты места сами по себе располагают к неспешности и созерцанию."  http://park.ru/imxo_doc.parkru?n=14& … amp;y=2006

:/  Ой,  как все не просто в Черногории!  Изнанка братской любви черногорцев -  цитирую реплику на улице, брошенную нашим туристам: "Мы вас терпим, у нас просто нет выбора  - лучше вы, чем албанцы!"   Что-то  напоминает старую  поговорку про непрошенного гостя...   

У  черногорцев  бытует  поговорка :  "если у тебя есть хоть один друг - ты самый богатый черногорец!"  -  :/  плоховато у них с дружбой.  :/

К СВЯТЫНЯМ ЧЕРНОГОРИИ

   
   
   
 
Сербия и Черногория обладают для русского православного человека огромной притягательной силой. И дело даже не в том, что он осознает, как многострадальные жители этой балканской страны нуждаются в дружеской поддержке единоверных русских «братушек». Географически далекая эта земля, народ которой прошел иной, чем русские исторический путь, всегда оставалась близка России по духу, по мироощущению ее жителей. Это чувство духовной близости не покидало русских и сербов даже в периоды сложных политических коллизий.

Если о центральной Сербии и ее святых местах мы в России знаем довольно хорошо, благодаря множеству репортажей, путевых очерков и заметок, написанных, в том числе, и православными авторами, то ее приморская часть – Черногория гораздо менее охвачена вниманием. Именно поэтому посещение святынь Черногории стала целью паломнической поездки инициатором и устроителем которой выступил Фонд святого всехвального Апостола Андрея Первозванного (ФАП). В паломническую делегацию вошли руководство и сотрудники ФАП, секретарь по межправославным отношениям ОВЦС Московского Патриархата протоиерей Николай Балашов, настоятельница псковского Спасо-Елиазаровского женского монастыря монахиня Елизавета (Беляева), четыре сановные дамы - руководители разного уровня - от депутата Мосгордумы до главы муниципального образования одного из подмосковных поселков, известный ученый-балканист Е.Ю. Гуськова, а также нескольких российских журналистов, в числе которых оказался и корреспондент Православие.Ru.

Ранним утром самолет с паломниками на борту вылетел из «Внуково». Два часа в пути - и мы в Запорожье. Здесь к группе присоединяются руководители нескольких структурных подразделений ОАО «Мотор Сич» - крупнейшего на Украине производителя авиационных двигателей и промышленных газотурбинных установок, а также съемочная группа запорожской телекомпании «Алекс». На пребывание на территории Украины в очень плотном расписании было выделено всего около часа. Автобус доставляет паломников к кафедральному Андреевскому собору, где запланирована встреча с архиепископом Запорожским и Мелитопольским Василием. Внешний вид собора необычен - несколько лет назад под него был переоборудован городской кинотеатр помпезной «сталинской» архитектуры. Прежний кафедральный храм, как и все старинные церкви Запорожья, в годы советской власти был закрыт и снесен. Прием московских гостей торжественен: на крыльце собора по обеим сторонам красной ковровой дорожки выстроились представители Запорожского казачьего войска, держа в руках форменные, синие с красным околышем фуражки. У стены в большом ковчеге множество частиц мощей русских святых, в числе которых оптинские старцы. Народу немного, только что отошла Преждеосвященная литургия и с клироса читают молитвы ко святому причащению. Группу радушно встречает Владыка Василий, радостно приветствует и благословляет каждого паломника, при этом громко повторяя в объективы телекамер: нам необходимо всеславянское единство, мы - братья, мы - один народ с единой Православной Верой. В нынешних политических условиях на Украине такие заявления требуют немалого мужества. Впрочем, Владыка выражает не только свое мнение, но и позицию всей паствы, у которой пользуется заслуженным уважением и авторитетом. Местные тележурналисты любят записывать его проповеди, отмечая особый талант архиепископа - вдохновенно повествовать о событиях Евангельской истории. Например, рассказ о Рождестве Христовом в нынешнем году он начал словами: «стояла ночь, и вдруг запели птицы».

По благословению Владыки к нашей группе присоединяется настоятель Андреевского кафедрального собора протоиерей Константин Костюкович. В дар православным жителям Запорожья российскими паломниками передаются две большие иконы Божией Матери - Тихвинская и Казанская. Делегация ФАП возлагает венок к скульптурному изображению святого Апостола Андрея Первозванного, установленному за оградой собора. При всем уважении к идее памятника надо признать, что манера его исполнения весьма неоднозначна - обликом святой больше смахивает на Нептуна...

Почти четырехчасовой рейс из Запорожья до столицы Черногории Подгорицы выполняется собственным самолетом «Мотор Сич». В кармане на спинке каждого кресла, помимо обязательных инструкций по технике безопасности полета, для развлечения пассажиров вложен красочно иллюстрированный рекламный журнальчик. Из восьми его полос три отданы рассказу о нелегком пути к вершинам власти нынешнего премьера (премьерши?) Украины. Не щадя хвалебных эпитетов, авторы живописуют, как эта «хрупкая красивая женщина» с «железной волей», которой, однако не чужды простые женские слабости, целеустремленно и последовательно прорывалась наверх. Сотрудники «Мотор Сич» шепотом рассказывают, как, придя к власти, «хрупкая красавица» пообещала коллективу предприятия, а это восемь специализированных машиностроительных заводов, что они будут в дальнейшем только «закручивать болты» зарубежных «Боингов». Причин такого нерасположения «железной леди» Украины несколько, но, основная та, что на последних выборах восемьдесят пять процентов жителей Запорожья оба раза проголосовали за Януковича, о чем свидетельствовали руководители предприятия, входившие в состав избирательных комиссий. Кроме того, только две телекомпании страны поддерживали его во второй предвыборной компании - первый канал УГТРК и запорожская телекомпания «Алекс».

Подлетаем к Подгорице. Погода солнечная и видимость очень хорошая, до самой земли. В иллюминатор видны цепи Балканских гор с заснеженными вершинами - с высоты они напоминают огромные пасхальные куличи, обильно посыпанные сахарной пудрой. От вершин вниз сбегают гигантские расщелины, поросшие лесом. Изредка на склонах встречаются крошечные квадратики домов. Ближе к Подгорице между горных массивов откуда-то выныривает и начинает петлять узкая река. Вода в ней, кажется, яркого изумрудно-голубого цвета, чуть желтее оттенком на отмелях. Пейзаж за окном меняется - горы отступают, под нами расстилаются зеленеющие поля, по которым разбросаны веселые россыпи белых домиков с красными черепичными крышами. Фактически вся страна как на ладони - далеко впереди видно, как полоса земли обрывается, упираясь в голубую гладь Адриатики.

У святителя Василия Острожского

Одним из наиболее чтимых святых сербского народа является святитель Василий Острожский, который прославился в XVII столетии, как неутомимый защитник Православия и духовный просветитель сербского народа. Ныне его нетленные мощи почивают в горном монастыре Острог, в устроение которого святитель вложил немало сил при жизни. Ежегодно сюда стекаются десятки тысяч паломников со всех концов страны. Примечательно, что его чтут, как православные, так и местные мусульмане. Перед мощами святителя Василия верующие сербы произносят присяги, обеты, клятвы. Кстати сказать, местные жители, отправляясь в паломничество, всегда говорят, что идут не «в Острог», а «под Острог», свидетельствуя тем самым, что эта святыня неизмеримо выше приходящего к ней путника.

Дорога в монастырь вьется вдоль горы узким серпантином, на ней с трудом могут разъехаться два встречных автомобиля.

Придорожных ограждений почти нет, и прямо из-под колес автобуса виден зияющий провал, глубиной несколько десятков метров. Далеко внизу расстилается Белопавличская долина, окутанная дымкой свежей зелени. Наш приезд в Черногорию совпал с разгаром весны, которая в этом году припоздала: деревья только выбросили стрелки свернутых зеленых листочков, но уже в цвету стоят вишни и яблони. На склонах гор пробивается нежная светлая травка, распускаются желтые, белые и лиловые первоцветы, наподобие наших колокольчиков.

Монастырь Острог по русским меркам небольшой, его братия сегодня составляет около тридцати человек. Он расположен на трех уровнях - один храм с братскими кельями у подножия горы, чуть выше на склоне еще один храм во имя святого мученика Станко. Мощи святителя почивают в маленькой Введенской церкви, на высоте 900 метров над землей. В этой церкви некогда служил сам святой Василий. У его мощей монах вполголоса читает акафист святителю, читает на сербском языке, но все вполне понятно. Делая земные поклоны, прикладываемся к честным останкам святителя; сзади полыхают фотовспышки - журналисты стремятся запечатлеть торжественный момент. Отношение к святым мощам у жителей Балкан несколько иное, чем у нас, в нем царит большая простота. Останки святых не скрывают от глаз верующих драгоценные раки, как правило, они прикрыты лишь стеклом. Да и само почитание святых мощей, которыми изобильно одарена Богом Сербская земля, несколько иное. В описании чудес святого Василия не раз говорится о том, как страждущие, помолясь угоднику Божию в надежде получить исцеление от его нетленных мощей, оставались спать прямо в церкви под ракой святителя, а, проснувшись, чувствовали себя уже здоровыми.

Поднявшись по узкой лестнице на несколько пролетов вверх, путник попадает в маленький храм Воздвижения Креста Господня, устроенный в скале самим святителем. На этом же уровне находится площадка, где некогда стояла келья подвижника, и где он был первоначально погребен. Из скалы на этом месте, цепляясь корнями за почти несуществующий грунт, сама собой выросла виноградная лоза, которая каждый год обильно плодоносит.

Спускаемся ниже, туда, где на склоне горы возвышается небольшой храмик. Он возведен в 2004 году и посвящен сербскому мученику Станко - православному юноше, которому турки, принуждая принять ислам, отрубили обе руки. Эти руки в особом деревянном ковчеге хранятся тут же в храме. По сербским святыням вообще можно проследить сколь жестоким было здесь противостояние Православия и Ислама, и какую твердость в стоянии за отеческую Веру «даже до смерти» проявлял народ и в период пятисотлетнего турецкого ига, да и в более близкие к нам времена.

Вверх к монастырю и обратно нас доставляли партиями местные таксисты, постоянно дежурящие у подножия горы в ожидании паломников. Псковскую монахиню Елизавету водитель галантно посадил рядом, на переднее сиденье. По дороге, лихо закладывая крутые виражи на поворотах, он разговорился с пассажиркой, пытаясь выяснить «откута матушка?». Ответ «из Спасо-Елиазаровского монастыря», по-видимому мало о чем ему говорил, последовал вопрос «где это?». «В Пскове», отвечала монахиня, «на Севере», пояснил сзади кто-то из паломников, «где Александр Невский немцев бил». «Где Александр Невский бил немецких рыцарей-католиков» дает монахиня развернутый ответ и водитель удовлетворенно кивает.

Зато приходит черед держать ответ ему: Ты крещеный? - спрашивает матушка. - Крестик носишь? А молитвы знаешь? «Отче наш», «Верую»? Прочитать можешь? Совместными усилиями они прочитывают на смешанном русско-сербском «Символ Веры». А псалмы знаешь? - продолжает неутомимая матушка. – «Живый в помощи Вышняго»? Тридцать третий псалом можешь сказать? К немалому облегчению водителя мы уже приехали. Проникнувшись видимым уважением к образованной русской гостье, он, опережая всех, выскакивает из машины и отворяет персонально ей дверцу.

Здесь в Острожском монастыре нас впервые на Черногорской земле приглашают в трапезу. Перед нею по традиции гостеприимные хозяева угощают паломников кофе, лепешками и постными сладостями. Сопровождавший делегацию секретарь митрополита Черногорско-Приморского Амфилохия ставрофорный протоиерей Савва Тутуш от имени Владыки приветствует гостей из России, выражая надежду на то, что духовное единство между нашими народами будет крепнуть, а монастырь Острог станет столь же посещаемым нашими соотечественниками, как и самими сербами.

Котор

   
   
Храм свт.Николая в Которе 
 
Котор - старинный сербский город на побережье Адриатики. Он известен с античных времен, некогда входил в состав Византийской империи, затем был частью Сербского королевства, Венецианской республики, Австро-венгерской империи.

Наибольшего расцвета Котор достиг в XII веке во времена правления династии сербских жупанов Неманичей, подаривших православному миру целый сонм святых - святителя Савву, первого архиепископа Сербского, его брата - первого короля Сербского Стефана Первовенчанного, а также их отца - праведного Симеона Мироточивого. Облик города типичен для большинства приморских поселений - невысокие дома из белого камня с арочными окнами, узкие средневековые улочки, в которых можно передвигаться только пешком. Жители города по праву гордятся тем, что за свою многовековую историю Котор никогда не был взят врагами штурмом. Над самым городом нависают горы, на одной из них еще видны стены и башни старинной крепости, носящей имя «святого Йована» - Иоанна Крестителя, очень почитаемого в Сербии. На вершине горы когда-то стоял православный храм во имя святого Иоанна, разрушенный в период правления Тито.

Исторический центр Котора - старинная крепость над воротами которой наряду с древним гербом города красуется мраморная доска с пятиконечной звездой и датой «1944 год» - наследием коммунистического прошлого. У ворот нас встречает улыбчивый седовласый священник - отец Момчило Кривокапич, архиерейский наместник Бококоторский и настоятель расположенного в крепости православного храма во имя святителя Николая. Никольский храм Котора - единственный во всей Черногории, где богослужения совершаются ежедневно. Его святыней является список с иконы Пресвятой Богородицы «Троеручица» особенно почитаемой сербами. Однако сначала отец Момо ведет нас узкими улочками в расположенную вблизи Никольского храма крохотную церковь XII века во имя святого апостола и евангелиста Луки. Здесь паломники прикладываются к мощевику с частицам святых останков мучеников Авксентия, Мардария и Ореста. Храм святого апостола Луки в 1420 году был захвачен католиками, в руках которых оставался до XVIII века. С этого времени в нем начались православные богослужения, однако еще почти сто лет у левой стены храма находился католический алтарь, который убрали лишь в XIX столетии. За этот храм отец Момо ведет борьбу с местными властями, которые собираются устроить в жемчужине средневековой церковной архитектуры музей. Каждую субботу он служит здесь Литургию, совершая заупокойное поминовение погребенных в крепости 3000 тысяч жителей Котора, павших при его защите от турок, а также более ста сербских православных священнослужителей, убитых при коммунистическом режиме. По приглашению священника паломники переходят в еще более крохотный церковный придел во имя святителя Спиридона Тримифунтского, который примечателен своими уникальными Царскими вратами.

Отец Момо тем временем рассказывает, что был еще полуторагодовалым ребенком, когда его отец - священник вместе с семьей был вынужден покинуть город из-за коммунистических репрессий. Лишь в двадцать четыре года, окончив Духовную академию, отец Момо вернулся на родину и с тех пор служит в Никольском храме. Служит уже тридцать пять лет. Когда священника спрашивают о возрасте, он обычно отвечает: «Тридцать пять лет», и, сделав паузу, добавляет «службы у Престола Божия». Разумеется, черногорский пастырь не мог не затронуть наболевшую для сербов тему церковного раскола, возникшего здесь двенадцать лет назад. На территории Черногории сегодня действуют раскольники из самопровозглашенной так называемой Черногорской Автокефальной Церкви, которая активно поддерживается властями. Препятствием на пути раскольников является митрополит Черногорско-Приморский Амфилохий, авторитетный в среде верующих и духовенства иерарх, который стойко хранит верность канонической Сербской Православной Церкви.

Именно поэтому он становится мишенью критики черногорских либералов. «Ни на кого не нападают в Черногории так активно, как на нашего митрополита Амфилохия, - говорит о. Момо. - Ежедневно на страницах газет появляются критические статьи о нем». Нас, как членов Русской Православной Церкви, он искренне благодарит за поддержку, которую
наша Церковь оказывает Святейшему Патриарху Сербскому Павлу и митрополиту Амфилохию в противодействии расколу, в сохранении канонического Православия.

В Которской крепости хранится еще одна святыня Вселенского Православия - мощи святого мученика Трифона. История их появления в городе такова: в IX веке шторм заставил моряков, перевозивших мощи мученика из Фригии, укрыться в которскую бухту. Волнения на море не стихали много дней, что которцы восприняли как свидетельство свыше о том, что святыня должна остаться в их городе. В XII веке был возведен собор во имя святого мученика Трифона. Сегодня он принадлежит католической общине Котора, но православных допускают поклониться святыне, ковчег с которой находится на втором этаже храма в специальном реликварии. В этом же помещении вдоль стен тянутся застекленные полки на которых стоит множество старинных мощевиков виде серебряных ног, рук, голов, ступней, соответственно с теми частицами мощей, которые в них вложены. Большая их часть представляет собой останки святых неразделенной Церкви, хотя есть здесь и частицы мощей католических святых. Как рассказал отец Момо, когда в 1979 году, на Черногорию обрушилось мощнейшее землетрясение, в Которе было разрушено около шестисот старинных зданий, - а здесь нередки жилые дома, насчитывающие триста-пятьсот лет. От сильных колебаний почвы пострадал и храм святого Трифона, однако именно та часть, где хранятся святые мощи осталась неповрежденной. Кстати сказать, черногорцы по-своему объясняют причину стихийного бедствия - незадолго до катастрофы по указанию властей был снесен храм на горе Ловчен, где покоились останки Петра I Петровича Негуша - черногорского митрополита, мыслителя и государственного деятеля. Эту церковь он воздвиг сам и в ней завещал себя похоронить. Вместо этого митрополиту Петру коммунистические власти соорудили мавзолей, куда Владыка Амфилохий свою паству ходить не благословляет. По мнению архипастыря, подлинное духовное возрождение народа возможно только через покаяние, знаком которого станет воссоздание всех православных храмов и часовен, ранее венчавших самые известные горные вершины Черногории.

Савина

   
   
Монастырь Савина в Герцег-Нови 
 
Черногорский Савин мужской монастырь в честь Успения Пресвятой Богородицы - один из старейших православных монастырей Сербии. Он основан в XI веке на берегу Которской бухты у города Герцег-Нови. Свое название "Савин" монастырь получил по имени первого архиепископа Сербского, который в начале XIII века принимал участие в его обустройстве и построил здесь небольшой храм. Сейчас их в обители три - один во имя святителя Саввы, два других - маленькая церковь XI века и большая церковь, возведенная в XVIII столетии, освящены в честь Успения Пресвятой Богородицы. Обилие в Сербии Успенских храмов объяснимо: именно в этот праздник в 1219 году Сербская Православная Церковь обрела самостоятельность, получив статус автокефальной. В большом Успенском храме хранится главная святыня монастыря - чудотворная Савинская икона Божией Матери. По преданию ее еще во времена святителя Саввы привезли со Святой Горы Афон. Икона прославилась в конце XVIII века, когда по молитвам верующих перед этим образом монастырь был спасен от разрушения артиллерией католиков-венецианцев. В 1939 году грабители, проникнув в церковь через окно, украли старинный драгоценный оклад иконы, богато украшенный на пожертвования верующих. Прослышав о сербской святыне, наша матушка Елизавета привезла с собой в Савино купленный накануне букет синих ирисов, который собственноручно поставила к иконе. Паломники поют величание Божией Матери, при этом замечательно солирует квартет наших высокопоставленных дам. Они вообще оказались подвижницами, постоянно являя окружающим пример благочестия – всю дорогу, не обращая внимания на красоты черногорской природы за окном, читали каноны и акафисты: готовились причаститься за воскресной службой в Цетине.

Слева от входа в большую Успенскую церковь Савина монастыря на одной из традиционных для греческих и сербских храмов деревянных кресел -стасидий помещена мемориальная табличка. Она извещает, что здесь сидел сербский король Александр I Карагеоргиевич, совершивший паломничество в обитель непосредственно перед своей гибелью в октябре 1934 года. Монастырское предание гласит, что король получил в Савине символическое указание на свою скорую кончину - когда он вышел из храма колокол сам собой ударил трижды, как это бывает, когда выносят покойника. На территории монастыря прекрасный сад, где в большом количестве растут банановые пальмы, апельсиновые деревья и какие-то экзотические широколиственные кустарники. Недаром еще в начале XX века сербский святитель Николай (Велемирович) назвал Савин монастырь "малым Эдемом". Его б лагодатная атмосфера сказывается на всем. Здесь, например, растет сосна, которой исполнилось двести тридцать лет - срок существования этого дерева-долгожителя уже втрое превышает время, отведенное жизни ее обычных сородичей.

Возвращаясь из монастыря, заезжаем на "Градско гроблье Савина" - городское кладбище. Русские захоронения появились на нем еще в начале XIX века, когда черногорцы с помощью эскадры адмирала Д. Н. Сенявина освобождали Далмацию от наполеоновских войск. Позднее здесь обрели последнее пристанище многие эмигранты. Всего на кладбище свыше 150 захоронений наших соотечественников. В память о них в центре кладбища, занимающего довольно крутой склон холма, возведен пирамидальный серый обелиск, увенчанный крестом. На обелиске надпись: "Русским людям, утерявшим Родину - вечный покой в братской земле". К этому памятнику нашей делегацией был возложен венок. Еще на подъезде к кладбищу небо затянуло тучами, начал накрапывать дождь - казалось, природа вместе с нами скорбит о русских людях, навсегда оставшихся на чужбине. От потемневших елей, обступивших кладбище, потянуло запахом мокрой хвои. Не сговариваясь, повинуясь единому сердечному порыву, вслед за отцом Николаем Балашовым паломники пропели "Вечную память" всем лежащим в черногорской земле русским православным христианам. Звуки наших голосов таяли, угасая во влажном весеннем воздухе. Ласковый весенний дождик кропил могильные холмики, унизывая молодую траву крупными прозрачными каплями, смывая с каменных плит грязь, накопившуюся за время долгой зимы.

Остров Архангела Михаила

В этот вечер, проделав многокилометровый путь по Адриатическому побережью, нам удалось посетить еще один древний монастырь - святого Михаила Архангела. Он расположен на одноименном острове между приморскими городами Тиват и Будва. В XV столетии здесь пострадало около ста человек братии и множество паломников, которые были отравлены. Как гласит монастырское предание, преступление было делом рук католиков, подкупивших человека, доставлявшего пищу в монастырь. Останки мучеников почивают здесь же на острове и по свидетельству очевидцев, косточки, доставаемые из этих захоронений, мироточат.

Когда-то комплекс монастырских зданий занимал весь остров, а сегодня от него остался лишь небольшой корпус с келлиями и единственный Троицкий храм. В момент нашего прибытия в нем как раз шла воскресная служба. Ее совершали насельники, которых здесь пока всего трое - два монаха и монахиня Стефанида. К ним присоединились наши священнослужители. Канон читали поочередно, Трисвятое также, по-церковнославянски и по-сербски - в Сербской Церкви богослужение переведено на народный язык. После службы, осматриваем остров и лежащие перед Троицкой церковью руины древнего храма Архангела Михаила VI века. "Трус?" - спросил о.Николай одного из насельников, указывая на развалины.

Тот отрицательно качает головой, лаконично отвечая: "латиницы". Рядом с Михайло-Архангельским островом находится другой, носящий имя Архангела Гавриила. Некогда там тоже стоял монастырь, к сожалению, не сохранившийся до нашего времени.

Подмаина

   
   
 
Уже темнело, когда автобус доставил нас в Успенский мужской монастырь Подмаина, или Подострог, находящийся в северной части курортного города Будва. Название Подмаина монастырь получил от близлежащей местности Маина. Точное время основания обители неизвестно, но, скорее всего, она возникла во времена правления сербской династии Неманичей. Возможно, именно отсюда святитель Савва отправился в свое паломничество на Святую Землю. Монастырь долгое время был приморской резиденцией черногорских митрополитов. В 1953 году его здания были конфискованы государством и лишь сорок два года спустя возвращены Сербской Церкви. В Успенском церкви шла воскресная всенощная. Вопреки нашим предыдущим впечатлениям, полученным от пустующих храмов, здесь собралось довольно много богомольцев, в большинстве – молодых парней и девушек. Служба, как и везде, ведется на сербском, однако все можно понять без особого труда, особенно прошения на ектениях: «Господу се помолимо». В самом храме свечи ставить некуда, но на улице у входа стоит подсвечник, представляющий собой большой четырехугольный ящик, заполненный песком и покрытый навесом от дождя. Устроено очень разумно - желающему во время службы поставить свечу не надо протискиваться вперед, беспокоя остальных молящихся. В преддверии грядущей Страстной Седмицы в дар обители Фондом Апостола Андрея Первозванного была передана плащаница Спасителя, которую насельники приняли с огромной благодарностью.

Цетинье

   
   
Цетиньский монастырь 
 
Котор Несомненно, главным событием этого паломничества стало посещение Цетинского монастыря - сердца православной Черногории. Здесь уже пять веков располагается резиденция митрополитов Черногорско-Приморских, и именно здесь ныне хранятся величайшие христианские святыни - кисть десницы Крестителя Господня Иоанна, частица Древа Животворящего Креста Господня и чудотворная Филермская икона Божией Матери. Два столетия эти святыни, подаренные российскому императору Павлу I рыцарями мальтийского ордена иоаннитов, находились в России. После революции они были вывезены из страны императрицей Марией Феодоровной, а в канун Второй мировой войны оказались на территории Сербского королевства. Сегодня бывшие реликвии русского императорского дома разделены: Филермская икона, как называют ее сами черногорцы - "Божия Матерь Филермоза", находиться в музее Цетинья, куда доступ паломников ограничен. Мы побывали там и надо сказать, впечатление вынесли не самое лучшее. Икона, по преданию написанная апостолом и евангелистом Лукой помещена в отдельной темной комнате без окон, в стеклянной витрине, подсвеченной странным фиолетовым излучением.

Говорят, что сделано это специально, для лучшей сохранности и безопасности иконы. Может быть так, но смотреть на святыню, заключенную в таких музейных условиях очень тяжело. Две другие реликвии - частица Древа Креста Господня и десница святого Иоанна Предтечи хранятся в особом ковчеге в приделе монастырского храма в честь Рождества Пресвятой Богородицы. К ним паломники идут нескончаемой чредой, в основном это молодые люди и женщины с детьми. Идут и к находящимся здесь честным мощам святителя Петра Цетинского - великого сына сербской земли, митрополита Черногорского, духовного и политического вождя народа, при котором Черногория в XIX столетии добилась фактической независимости. Именно он оставил в своем завещании знаменитые, памятные каждому черногорцу слова: "Да будет проклят тот, кто бы покусился отвратить вас от верности благочестивой и христолюбивой России."

В Цетинье мы вместе молились за литургией, совершенной митрополитом Черногорско-Приморским Амфилохием. Кстати сказать, в ектении за этой службой звучало особое прошение о мире, благополучии и спасении страждущих жителей Косова, Афганистана, Ирака и Чечни. Кто-то из паломников вполголоса заметил: «Будь здесь какой-нибудь чиновник Евросоюза по правам человека он бы, наверное, возмутился, счел такую молитву нарушением прав населяющих эти регионы мусульман». После службы Владыка Амфилохий обратился к пастве и гостям с очень сердечной проникновенной речью, в которой выразил надежду на укрепление братских связей между народами Сербии и России.

От его имени был дан обед в честь русских паломников, а затем митрополит Черногорский вышел проводить нас в обратный путь. К нему обратились запорожские тележурналисты с просьбой сказать несколько слов верующим телезрителям Украины. Отвечал Владыка, конечно о том, что в этот момент более всего беспокоило его самого: "Мы молим Господа, чтобы Он даровал единство в сердцах и умах православных на Украине. Единство Церкви Божией - это самое важное.

Расколы никому не приносят благополучия и счастья. К сожалению, у нас - славян, всегда существовало такое искушение расколом. Мы молимся святому равноапостольному князю Владимиру Крестителю Руси, преподобным Киево-Печерской Лавры святым Антонию и Феодосию - основателям монашества в Восточно-славянских странах, чтобы они нам даровали единство сердца и ума, единство Веры, чтобы уничтожили расколы. Раскол начинается с сердца. Надо, чтобы сердце было целомудренно, как мы молимся в эти дни Великого Поста: «Дух целомудрия, смирения, терпения и любви даруй мне, рабу Твоему». Это для нас сегодня самое важное.

Приезд паломников из России в Сербию и Черногорию имеет для нас огромное значение. Это начало наших новых взаимоотношений. Надо преодолевать разделение и хранить подлинное единство, которым мы жили веками - от времени принятия Православия. Сегодня, когда в мире царит духовный кризис в наших славянских странах надо возобновлять Евангельский дух соборности, соборной любви. Не просто дружбы, которая существует в мире сем, но соборного жития наших государств, наших православных народов с предвкушением Царства Небесного здесь в наших сердцах".

Пользуясь случаем, Митрополит Амфилохий передал свое пасхальное приветствие телезрителям Запорожья, которые увидят репортаж в канун Светлого Дня. Запорожцы отходят вполне удовлетворенные ответом, а к Владыке, который благодушно улыбаясь и щурясь от яркого солнца ласково смотрит на нас, обращается отец Николай. «Владыка, вот корреспондент сайта московского Сретенского монастыря, где наместником - архимандрит Тихон Шевкунов. Скажите и ей что-нибудь!».

- А, отец Тихон - радостно произносит Владыка. - Да-да, помню. Ему привет. У него колхоз там работает?

- Работает Владыка, процветает.

- Да, он мне рассказывал. Вы напишите, что очень важно, чтобы к нашим знаменитым святыням начали приезжать русские паломники. Матерь Божия и святой Иоанн Креститель хотят, чтобы их посещали. Мы очень ждем вас".

Автобус тронулся. За окнами проплывают залитые солнцем пустынные улицы старого города, старинный особняк – здание Цетинской семинарии. Еще поворот, и Цетин окончательно скроется из глаз. Невольно оборачиваемся - Владыка Амфилохий еще стоит у дороги и смотрит нам вслед.

Ольга Кирьянова

20/04/2005

  Как многолика история Черногории и формы ее передачи потомкам: http://vseslavyane.narod.ru/dokum/narodi/chernogor.html

http://easyweb.easynet.co.uk/hectorhouse/page03.html    интереснейшие  фотографии

Балканы еще в глубокой древности представляли собой необыкновенное смешение самых разных народов, культур, языков. В пятом тысячелетии до нашей эры здесь процветала одна из самых передовых человечких культур того времени - трипольская цивилизация. Ряд ученых полагают даже, что именно на Балканах находилась прародина индоевропейцев, и отсюда они начали свои великие миграции по Евразии. В любом случае, к моменту появления у греков письменности здесь уже жили несколько народов, принадлежащих к индоевропейской семье. На востоке полуострова и к югу от Дуная проживали сильные и многочисленные фракийцы, севернее их, в сегодняшней Румынии и перед Карпатами, родственные фракийцам даки. На западе Балканского полуострова, на территории бывшей Югославии и, вероятно, в долинах Венгрии, селились племена иллирийцев и родственных им паннонцев. Они говорили на диалектах языка, который принято называть иллирийским. Племя арберов, которых считают предками албанцев, также относилось к иллирийским. В горах Македонии жили македоняне, язык и культура которых уже к 5 веку до н.э. были ассимилированы более цивилизованными греками. В частности, ни Александр Македонский, ни его отец Филипп уже не знали древнемакедонского языка. Наконец, ряд переходных языков отмечен на границах Балкан и Италии: прежде всего это венетский, подвергшийся сильному влиянию италийских языков, и мессапский в юго-восточной Италии. К балканским традиционно относят также язык фригийцев, живших в Малой Азии, хотя их речь близка скорее языку армян, расселившихся по горам Закавказья и восточной Малой Азии около 7-8 века до н.э.

Большинство балканских языков изучается лишь по коротким надписям или даже только личным и географическим именам: из всех только мессапский оставил несколько коротких текстов. По этой причине глубокий анализ структуры языка остается невозможным - в самом деле, можно ли объективно рассуждать о языке, если из него известны только 20-30 слов и ни одного распространенного предложения? К сожалению, история древних балканских языков сложилась так, что все они были ассимилированы пришлыми народами: так, македоняне стали греками, на землях фракийцев и иллирийцев живут южные славяне, венеты растворились в Римской империи, а Фригийское царство было завоевано лидийцами и окончательно предано забвению после походв Александра. Во 2 веке н.э. римляне завоевали Дакию и постепенно подчинили местное население влиянию своей культуры и своего языка. Единственным осколком балканского языкового разнообразия по сей день остается албанский язык, сохранивший оригинальную структуру и уникальную лексику, роднящую его и с фракийским, и с иллирийским языками. Незначительные лексические элементы древних наречий видны в болгарском, сербском и румынском языках. Это все, на чем мы можем основываться сегодня при изучении древних и таинственных языков балканских народов.

Впрочем, несмотря на то, что указанные языки часто объединяют вместе, они представляют собой скорее не лингвистическое, а чисто географическое единство - при этом грамматика и фонетика их демонстрирует огромные различия. Фракийский и албанский традиционно считаются языками группы "сатэм", где индоевропейские палатальные согласные стали спирантами, а иллирийский, фригийский, венетский и мессапский - к группе "кентум", где палатальные стали смычными. Почти во всех древних диалектах Балкан сохранилось противопоставление долгих и кратких гласных; столь же постоянен и переход звонких придыхательных *bh, *gh, *dh в обычные смычные b, g, d в большинстве позиций. В остальном же можно говорить скорее о различиях: в иллирийском, например, *o превращается в a; в венетском часты спиранты типа f из индоевропейского *bh. Интересные элементы выявлены и в грамматике: к примеру, венетский, иллирийский и фригийский (поздний) языки имеют окончание -r в формах 3 л. мн.ч. глагола, что роднит их с хеттским, тохарскими и кельто-италийскими языками. Склонение имени и спряжение глагола сохранились довольно хорошо и позволяют говорить о балканских языках как о достаточно архаичных. Во фригийском замечен даже аугмент - специальная глагольная приставка, маркировавшая прошедшие времена еще в древнегреческом и индоиранских языках.

После исчезновения древних балканских языков с лица земли этот регион продолжает приковывать к себе внимание лингвистов. Пришли новые народы, несколько раз полностью сменилась политическая карта (в 20 веке она менялась 14 раз), но языки полуострова продолжают тесно контактировать, представляя собой Балканский языковой союз - ряд общих черт в неродственных языках, их фонетике, морфологии, синтаксисе и лексике.